Официальное окончание войны расслабляет жителей магической Британии, но тоже ненадолго; исчезновение главного виновника торжества чумы двадцатого века ни разу не успокаивает его приспешников. Орден несет потери, и все больше волшебников из прежнего состава, весело улыбающихся с общей колдографии, остаются лишь на самом снимке и в памяти их близких. Аврорат нисколько не уступает им на данном поприще. Сотрудники гибнут один за другим. Катастрофическая нехватка кадров дает о себе знать, когда Фрэнк в очередной раз пропадает на несколько дней, и Алиса буквально не находит себе места, не имея понятия о том, как долго еще удача будет на его стороне. Новость о гибели Гора только распаляет ее перманентное беспокойство: убийство непосредственно в здании Министерства – выход на новый уровень абсолютного беспредела и безнаказанности Пожирателей. На одном из собраний Аластор Муди в своей фирменной манере напоминает, что те, кто рискуют открыто объявлять о своем крайне негативном отношении к деятельности магглоненавистников, мрут, точно мухи. И если не искать соратников, то от Ордена в скором времени останется лишь призрачное воспоминание. Кингсли Шеклболт, по мнению все того же Муди, – отличная кандидатура, которую было бы полезно заполучить в союзники. Алисе довелось с ним проработать бок о бок больше десяти лет, а потому она всецело соглашается с Аластором и берет на себя ответственность за откровенный разговор с Кингсли. В дружеской атмосфере – это очевидно – понимания добиться гораздо проще.
Приглашение для Кингсли они не высылают с совой, как принято у большинства чистокровных семей: никакого официоза обычная товарищеская беседа не предполагает. Фрэнк между делом просит Шеклболта ничего не планировать на субботу и заверяет, что, хоть Алиса с кулинарией все еще находится на «вы», домовой эльф готовит у них прекрасно.
Когда Алиса появляется на кухне, руководствуясь исключительно благими намерениями, и без того огромные глаза крошечного эльфа расширяются так, что по размеру их можно сравнить с чайными блюдцами. Домовик любезно отказывается от помощи хозяйки и поспешно прячет всю бьющуюся посуду с глаз долой; Алиса лишь вздыхает с досадой: мириться с тем, что бытовая магия дается ей из рук вон плохо, приходится уже очень долго. И все никак до конца не получается.
К шестому часу ей удается успокоить раскапризничавшегося Невилла: он взял себе в привычку наотрез отказываться спать, когда рядом находится отец. И Алиса догадывается, что причиной тому являются частые отлучки Фрэнка. К сожалению для Невилла, полноценный выходной в узком семейном кругу провести не представляется возможным; дела первостепенной важности имеют свойство отрицательно сказываться на личной жизни. И в данный момент эти дела как раз ждут, пока им откроют парадную дверь.
Чары глухоты, дабы не разбудить ребенка, Алиса успевает наложить на детскую к тому моменту, когда из прихожей доносятся голос Фрэнка и звучный бас Кингсли.
– Я уже успела соскучиться, – совершенно искренне признается Алиса и пожимает руку Шеклболту: вести себя так, как подобает истинной леди, мистеру и миссис Селвин научить ее так и не удалось.
– Наш домовой эльф совсем не подпускает меня к плите, но, наверное, это и к лучшему, – она тараторит, принимая у Кингсли крупную картонную коробку, перевязанную широкой атласной лентой, и проходит по коридору. – У него получается потрясающий сливочный суп, – Алиса улыбается, останавливаясь у входа в столовую. Качество блюд, впрочем, беспокоит ее в последнюю очередь. Многим больше волнует настроение Кингсли и его вероятная реакция на тот разговор, который и является основной целью этой встречи.