Несмотря на то, что мадам Малфой внесла коррективы в обстановку спальни, отведённой им с Люциусом в огромном доме посреди Уилтшира, свободного пространства и определённой доли отказа от консервативной викторианской эпохи не хватало; спалось с трудом. Но потому ли леди Нарцисса мучилась кошмарами, что стрельчатые готические окна напоминали кладбищенское искусство? Скорее всего, нет; семь дней назад, говорят, пал Хозяин, и что делать Малфоям, по крайней мере, двум из них, которые пытались спать спокойно в собственной кровати - женщина не знала. За то время, что супруг, с которым она себя давно отождествляла, провёл в Ставке, про которую кратко поясняла Белла, Нарцисса постарела на десять лет, и, наконец-то, не сильно расходилась в возрасте с биологическими почти тридцатью годами. Если бы не рождение Драко, который превратился в маленький центр вселенной Малфоев, она бы, того и гляди, совершенно замкнулась бы в себе, став ещё более молчаливой и бледной миниатюрной блондинкой.
Ночью на седьмое ноября, как ни странно, мадам Малфой даже видела сны; за ровное дыхание супруга благодарить приходилось то небо, то не небо, то Кецалькоатля - кого угодно, и на том спасибо, раз он жив. Но даже в тех цветных сновидениях Нарцисса не могла избавиться от навязчивой мысли, которая побуждала кое-каких мастеров пера и пергамента даже настрочить целые романы: что делать? Под полом в гостиной у них были тайны похлеще четырёхлетнего потребления магического противозачаточного ввиду невнимания мужа. Что делать? Решение плавало на поверхности. Ради мужа Нарцисса была готова на любые приключения, связанные с подставами разного рода кого угодно подо что угодно, подведением под монастырь с доставкой до места назначения - и даже на просыпание под утро с гениальной идеей в светлой голове. За такую семью, какая была у них с Люциусом, можно было и живота (чужого, естессна!) не пожалеть. Глубокий сон Люциуса был прерван без аннексий и контрибуций. Растрёпанные длинные белые волосы Нарциссы, убранные в косу, бледное лицо и мерный желтоватый свет от зажжённых свечей делал мадам Малфой похожей на призрака.
- Люциус, Люциус!... Проснись, это очень, очень важно, - никакой романтики, никаких прелюдий и предварительных обхаживаний перед тем, как достать человека из царства грёз и мечтаний. Леди совершенно не была леди, и единственное кокетство, позволенное, потому что ночь - очень женственный жест, убравший косу на левую сторону. Мадам Малфой села в постели, всё так же настойчиво расталкивая мужа. О, она имела ему, что сказать.

Нарцисса не принадлежала к тем женщинам, которые, сломя голову, бросаются излагать историю, вспоминая тонны никому не нужных подробностей, кто во что был одет, кто кому что сказал, периодически срываясь на дополнительные сюжеты, которые должны были бы пояснить слушателю, что представляют из себя основные герои происходящего. План, созревший в её голове, однако, опирался именно на описание человека - и чем подробнее, тем лучше; в конце концов, неплохо было бы знать, что за человек должен был оказаться под ударом, спасая собой крепкую ячейку общества под фамилией "Малфой". Несмотря на ранний час, мадам Малфой не потеряла способности мыслить достаточно хладнокровно, а посему совершенно не приняла к сведению вопросы мужа ни про дурной сон, ни про предвидение. В конце концов...
-...которые со мной не случаются, потому как во мне силы и таланта - только для гаданий с помощью других предметов, - для женщины, которая ворочалась с боку на бок полночи, а потом имела наглость разбудить мужа, который, возможно, чуть ли не впервые в этом году спал спокойно, мадам Малфой выглядела слишком весело. Чем больше она размышляла о возможной рокировке в расстановке сил в этой неравной борьбе, тем шире становилась улыбка, отдалённо напоминающая псевдодобрые выражения лиц маньяков, которые дают лишние пять-десять секунд своей жертве.
- Будущее субъективно, мы сами выбираем, куда нам идти, потому пророчества могут и не сбываться. Если мне нагадают, что я упаду в четверг в лужу, я просто не выйду из дома, - Нарцисса поправила подушку под спиной, одёрнула ночную рубашку. Однако, почти мхатовская пауза затягивалась. - Дело не в этом. Я знаю, что нам делать! - женщина заулыбалась куда более искренне, протянула руку, чтобы дотронуться до щеки мужа тыльной стороной ладони. - Пообещай мне, что не будешь очень сильно злиться, когда я расскажу, что нашла достаточно жирненького белого агнца, чтобы принести в жертву министерскому зверю. Но, для начала, счастье моё, ты должен знать, что ради тебя и Драко я пойду на очень, очень многие вещи.
Нарцисса, наверное, в глазах собственного мужа никогда не выглядела ни сумасшедшей, ни умалишённой; но сейчас даже ей в голову пришло, что разбудить лорда Малфоя в (короткий взгляд на дамский брегет на тумбочке около кровати) четыре двадцать утра, чтобы поговорить загадками - это, по меньшей мере, странно. Ещё решит, что у Драко будет брат... Если диалог между супругами не сводился к обмену милыми глупостями, то Нарцисса почти готова была смириться с мужским подходом к беседе: нормально говори - нормально ответят.
- Несколько недель назад, когда я устраивала приём по случаю собственного дня рождения, помнишь? - Нарциссе совершенно не хотелось говорить о том, что в тот день погибли МакКиннонны, а вся эта суета с суаре у первой леди Сент-Мунго была не более, чем отвратительно срежессированным спектаклем, карточным домиком алиби, если угодно. Оставалось надеяться, что в четыре двадцать утра Люциус не будет вдаваться в детали и дослушает свою не очень полоумную супругу без перерывов на вопросы вроде "Это когда мы ходили избавляться от очередных магглолюбивых, да?"
- Словом, мне не давало покоя одно маленькое обстоятельство по имени Примроуз Монтегю. Мадам выглядела очень разочарованной, вся скорбь гоблинского народа застыла в девичьих глазах. Маленький мальчик, пожаловавший со своей матушкой, конечно, под присмотром был в детском зале, - Нарцисса прижала палец к губам Люциуса. Сейчас именно эти женские детальки были важны, как никогда. - Мистер Монтегю так за вечер ни разу и не добился от неё ни ответа на танцевальный тур, ни чего ещё, списав всё на усталость и на нежелание нарушать этикет так уж фатально, думаю, но стоило вернуться в дом тебе, Беллатрикс и Рудольфусу - мадам ажно расцвела! О, я не была бы хозяйкой этой ярмарки позавчерашних невест, если бы плохо разбиралась в женской психологии, но нам она сейчас очень на руку, особенно если мы не хотим, чтобы пол нашей гостиной при случае подняли. А если его и поднимут, то чтобы потом извинялись да клали плиты назад, руками, как магглы!... - Нарцисса перевела дух. - Добби, воды нам, - благодарности и церемоний не последовало, один из двух хрустальных стаканов был протянут супругу. - Я могу подтвердить свою догадку, что ты стал объектом тайных желаний ещё одной мамашки, страдающей супружьим невниманием и не удовлетворённой тем, что имеет, и сделаю это, если хочешь. Избавиться от этой напасти невозможно, а использовать, может, и можно. Я бы сказала, нужно. Беллатрикс подправит ей память, если потребуется, а ты мог бы навестить миледи, да не с пустыми руками. Чаю попить, так сказать, поговорить о надоевших браках, о тяжкой участи жертв обстоятельств... Правду сообщать не обязательно, кстати, - леди Малфой усмехнулась, позволив себе наклониться к мужу и поцеловать его.
Договориться с министерскими бульдогами об обыске у Монтегю беру на себя. План требует разработки, тщательной работы желательно головным мозгом и продуманности. Что ты думаешь, Люциус? Что нам делать?